|
|
Студенческий корпус
| |
| One-eyed | Дата: Воскресенье, 27.03.2016, 23:06 | Сообщение # 1 |
 ex-Demetra
Группа: Администраторы
Сообщений: 219
Статус: Оффлайн
| Учебные аудитории, закрытые тренировочные залы и общежитие студентов.
…И знали бы невольные герои,
Борясь, спасая, веря и любя,
Что, заполняя летописи кровью,
Ни капли не оставят для себя… © О. Громыко
RPG:
Марк Эдвартс - 46 лет, экс-аврор, глава Совета Магов
Ардор Номен - 32 года, Темный маг
Питер Берхам - 53 года, экс-аврор, Светлый маг
|
| |
| |
| Eileen | Дата: Воскресенье, 27.07.2025, 14:01 | Сообщение # 2 |
 Рядовой
Группа: Администраторы
Сообщений: 74
Статус: Оффлайн
| /Внутренний дворик/
В холле царила та же пустота, что неприятно поразила ее во дворе. Хотя наставник предупреждал о том, что большинство студентов вернутся лишь перед началом занятий, Эйлин все же таила надежду встретить здесь знакомых ребят. К тому же, она страшилась вновь оказаться в комнате, которую делила с Фиделией до битвы, и была бы рада оттянуть этот миг, заговорив хоть с кем-нибудь. Но увы: главной лестницы девушка достигла совершенно беспрепятственно. Немного помедлила перед ней, устремив сумрачный взгляд куда-то вверх. А затем, обретя решимость, начала подниматься.
Однако, достигнув пятого этажа, Эйлин резко остановилась. Уходящий вдаль знакомый коридор был разворочен взрывом и усеян обломками балок и осколками камней. Сквозняк гонял по полу обрывки бумаги и мелкий мусор. Картину довершала веревка, небрежно натянутая поперек прохода.
— Мы теперь живем в восточном крыле.
Эйлин с облегчением обернулась на голос, и под каблуком ее тихонько хрустнула каменная крошка. Пролетом ниже, скрестив руки на груди, стояла незнакомая девушка. Высокая и статная, она выглядела намного старше Эйлин и могла бы сойти за наставницу, однако белоснежное одеяние говорило само за себя.
— Спасибо, — Эйлин слабо улыбнулась и торопливо спустилась обратно. Тут же выяснилось, что незнакомка выше ее минимум на полфута. Точеные скулы, прямой нос и тонкие губы словно были высечены из мрамора умелой рукой, однако идеальные черты складывались в выражение надменное и бесстрастное. Девушка была прекрасна, словно произведение древнегреческого мастера — и столь же холодна.
Впрочем, все это Эйлин сообразила уже потом. Ибо первое, что бросалось в глаза — роскошные каштановые волосы незнакомки, искусно заплетенные в две косы. Перекинутые на грудь и опускающиеся ниже талии, они придавали своей обладательнице облик если не королевы, то придворной дамы точно.
Девушка указала взглядом наверх, на злосчастный коридор, и ответила на незаданный вопрос Эйлин:
— Нашему этажу досталось сильнее всего. Эйлерс никак не решит, что проще: браться за восстановление или ликвидировать его вовсе... Ты ведь из новеньких?
Глубокий голос был приятен и учтив, но глаза не выражали ни любопытства, ни заботы. Эйлин почувствовала, что робеет под этим не по годам суровым взором.
— Да. После битвы я была направлена в форпост в Шотландских землях.
Тонкие губы тронула спокойная улыбка. Собеседница царственным жестом протянула руку.
— Тогда добро пожаловать домой. Мое имя Гвендолин Кларенс.
— Эйлин фон Берн.
По лицу Гвендолин тут же скользнула тень, улыбка исчезла столь же быстро, как и появилась. Зеленые глаза кольнули холодком, затем девушка отвернулась.
— Идем, я покажу тебе твою новую комнату.
Эйлин поспешила следом, тщетно пытаясь сообразить, каким словом или действием навлекла на себя недовольство спутницы. Нашивки на котте выдавали в той студентку выпускного курса, и Эйлин точно знала, что им не приходилось видеться прежде. Каких-то особых прегрешений, слухи о которых могли разойтись по Академии, она за собой тоже не припоминала. Если не считать того скандала с МакФадденом, конечно…
Окончательно сбитая с толку, девушка растерянно поддернула лямки заплечной сумки и принялась запоминать дорогу.
Вернувшись на первый этаж, они миновали несколько коридоров, поднялись по широкой винтовой лестнице и, в конце концов, оказались в огромной круглой комнате, заставленной мягкой мебелью и столами. В комнате было единственное окно от пола до потолка, а причудливые узоры на стенах при ближайшем рассмотрении оказались резными ширмами, за которыми располагались, видимо, личные «покои» каждой девушки. Наверное, обитательницы уже не надеялись на восстановление западного крыла, а потому устроились здесь со всеми удобствами.
Впрочем, сейчас из всех кресел было занято лишь одно.
— Джейн, пополнение. Это Эйлин, — повысив голос, спутница нетерпеливо стукнула пальцем по обложке огромного фолианта, из-за которого виднелась лишь белобрысая челка. — Мне нужно идти. Корделия и ребята до вечера заняты в северной башне, но если кто заглянет — я с Арчером. Эта история с порталами никак не закончится.
Еще раз скользнув взглядом по Эйлин, Гвендолин развернулась на каблуках, взмахнув своими божественными косами, и быстрым шагом удалилась.
Книга медленно опустилась, явив широко расставленные водянисто-голубые глаза и бледное лицо. Похоже, Джейн не очень-то жаждала «пополнения».
— Не видела тебя раньше.
— Я тоже рада знакомству, — рассеянно обронила Эйлин, осматриваясь.
— Можешь занять любое свободное место, — новая знакомая лениво махнула рукой в неопределенном направлении. — Нас пока мало.
Эйлин нерешительно пересекла комнату и отодвинула одну из ширм. Открывшийся ее взору закуток вмещал лишь скромного вида кровать, маленький комод да умывальник. Не хогвартские хоромы, конечно — зато здесь имелось отдельное окошко, было чисто и довольно уютно.
— Студенты заняты восстановлением корпусов? — сбросив сумку с плеча, Эйлин вынырнула обратно в общую комнату. — Я хочу помочь.
— Насколько я знаю, первокурсники в этой работе не участвуют, — так и не оторвавшись от книги, равнодушно отозвалась Джейн. — Если честно, из ваших я вообще здесь мало кого видела. Может, завтра посмотрим…чем ты можешь быть полезна. Пока отдыхай, если хочешь.
Вместо ответа Эйлин раздраженно щелкнула ширмой и, оказавшись в одиночестве, медленно опустилась на кровать. После выдержанных испытаний этот более чем прохладный прием казался несправедливым и обидным. Хотя чего она, собственно, ждала? Здесь никто не знает о ее опасных приключениях у стен Дувра. Для них всех она просто первокурсница, чистый лист.
Эйлин понимала, что к подобному отношению волей-неволей придется привыкать, но сама мысль о том, чтобы еще месяц или два вариться в компании надменной Гвендолин и чудаковатой Джейн, ее совершенно не вдохновляла. Правда, что ли, послать всё к черту и навестить мать…
Но нет, пока нельзя. Она приехала не для того, чтобы ее с порога гладили по головке и угощали пирожными. В конце концов, Малкольм и остальные когда-то тоже считали ее лишь размечтавшимся ребенком — и как же изменилось их отношение после совместно пройденного пути. Эйлин ополоснула лицо и руки прохладной водой. Хотелось действовать, но от Джейн ответа она не дождется, а в Академии она все еще ориентировалась слабо. Разве что…
«Северная башня», — шевельнулось в памяти. Что там говорила Гвендолин?..
— Джейн, — громко позвала Эйлин, вешая плащ на спинку стула и туже затягивая пояс, — как найти Северную башню?
***
Дорога через частично восстановленные корпуса заняла четверть часа: несколько раз пришлось сворачивать и пробираться в обход. Навстречу попадались усталые, покрытые пылью, но благодушно обменивающиеся шуточками старшекурсники и авроры. Отличить одних от других зачастую было не так-то легко — все были в простой рабочей одежде без знаков различия, а по возрасту могли сойти как за студентов, так и за принявших присягу. Многие дружелюбно отвечали на ее приветствие, другие лишь кивали. Эйлин пришлось пару раз переспросить дорогу, прежде чем она добралась до места, где вовсю кипела работа. Больше дюжины человек, подобно обитателям растревоженного муравейника, копошились под двумя внушительными пробоинами в стене. Расположенные недалеко друг от друга у самых сводов коридора, они пронзали пространство яркими солнечными лучами, что лились из обнажившегося неба. Заклинание или снаряд, понять сходу было трудно, но пострадали несколько окон, сверху обнажились стропила, а часть лестницы, ведущей, надо полагать, в Северную башню, обвалилась. Картина не столь катастрофическая, как в Западном крыле, но всё же неутешительная.
На ее появление никто не обратил внимания. Эйлин огляделась по сторонам, силясь определить руководителя группы. Молодой человек рядом с ней сосредоточенно левитировал несколько крупных известняковых блоков. Он стоял к ней ближе всех, но она не решилась отвлекать его от колдовства: в этот самый миг камни зависли высоко над их головами, явно намереваясь занять подобающее место в стене. Водрузив их, парень убрал палочку в набедренный чехол, обернулся и, заметив взгляд Эйлин, вопросительно поднял брови.
Девушка уже открыла рот, чтобы поприветствовать и задать вопрос — но вместо этого вдруг с возгласом «Осторожно!» бросила вперед Щит прежде, чем успела сообразить, что происходит.
Он машинально отскочил, и как раз вовремя: восстановленная им кладка, секунду назад казавшаяся незыблемой, треснула фиолетовыми всполохами и извергла из себя несколько крупных осколков. Выставленный девушкой Щит замедлил их падение и, подняв новый столб пыли, глыбы рухнули с высоты человеческого роста на пол.
В воцарившейся тишине послышались встревоженные возгласы. К месту происшествия стягивался народ.
— Ты в порядке, Эдмунд? — вперед вырвалась невысокая девушка и испуганно ухватила парня за рукав.
— Я-то да, — хмуро отозвался молодой человек и, коротко кивнув Эйлин, хмуро уставился на пробоину. — А вот здесь что-то нечисто. Я
уверен, что огрехов в моем заклинании не было, процесс шел отлично. А потом всё просто рухнуло, будто… удар нанесли снова. Видели когда-нибудь
такое?
Поднялся гул голосов, реплики посыпались, как совсем недавно — камни.
— Повезло хоть, по голове не получил…
— Проклятие?
— А Финиту пробовал?..
— Я слышала от Джорджа, что в Часовой башне было что-то похожее, тоже чуть не пришибло кого-то...
Эдмунд, казалось, слушал вполуха, погрузившись в размышления. Задумчиво пнул камень и нахмурился.
— Припоминаю теперь, что можно зачаровать катапульту таким образом, чтобы удар получился двойным: физический снаряд усиливается Взрывным заклятием. Но здесь, похоже, было что-то еще, — он обвел взглядом полуразрушенный коридор, пробормотал заклинание, и осколки у его ног лениво вспыхнули фиолетовыми искрами. Слух Эйлин тут же уловил отголоски давнего взрыва, будто принесенные эхом. Некоторые ребята поежились.
— Так я и думал. Здесь остались следы, мешающие восстановлению. Подлые чары, — он покачал головой, и по лицу его скользнула тень ненависти. — Впрочем, благородством наш враг не отличался.
Он поднял голову, оглядев сгрудившихся соратников, задержал взгляд на явно взволнованной девушке рядом.
— Не скажу сходу, как это убрать. Нужно покопаться в книгах, может, посоветоваться с наставниками. Огородите это место, пока что у нас и без того дел невпропорот.
Он без улыбки обернулся к Эйлин, и девушка сама не зная как, поняла, что перед ней аврор — совсем молодой, но без сомнения уже прошедший Посвящение. — Отличная у тебя реакция. Спасибо.
Эйлин не нашлась с ответом и лишь почтительно склонила голову.
Эдмунд торопливо отошел, раздавая распоряжения, но его подруга задержалась. Темно-русые волосы небрежно заколоты на затылке, простая,
как и у всех, рубаха покрыта пылью и грязью. Она была старше Эйлин и могла бы быть ровесницей Гвендолин, вот только черты ее совсем не были так ошеломительно прекрасны, а взгляд таил куда больше теплоты. Глаза — карие и большие, как у лани, в обрамлении темных ресниц — смотрели приветливо и чуть устало.
— Эдмунду порой изменяет политес, но можешь считать, вы познакомились, — улыбчиво проговорила незнакомка. А я — Корделия. Ты новенькая?
— И да, и нет, — ответила Эйлин, представившись в очередной раз, — Я прошла Испытание перед самой битвой, а после… после меня отправили в
северный гарнизон.
— В таком случае, с возвращением, — сердечно приветствовала ее девушка. — Тебе помочь? Ищешь кого-то?
— Вообще-то, похоже, тебя, — улыбнулась Эйлин, припомнив слова Гвендолин. — Я подумала, что вам не помешает лишняя пара рук. Здесь немало работы.
— О да, — протянула Корделия, катнув мыском ботинка осколок известняка на полу, — и, похоже, куда больше, чем мы думали. Подмога и впрямь была бы кстати, так что, если хочешь, сейчас мы тебя куда-нибудь определим…
Заглушив ее последие слова, в Северное крыло ворвался взъерошенный паренек.
— Эдвартс!! — завопил он, обращаясь ко всем сразу. — Сэр Марк Эдвартс вернулся, он здесь, ребята! Клянусь, я только что его видел!
Все опять загалдели одновременно и сгрудились вокруг вновь прибывшего, жадно выспрашивая подробности, взволнованно переминаясь с ноги на ногу. Кто-то — заметила Эйлин — даже украдкой выглянул в окно, словно Марк прогуливался во дворике и только и жаждал быть замеченным. Эйлин осталась на месте но, слушая долетавшие возгласы облегчения и искренней радости, не сдержала улыбки. Его и вправду очень любили.
...А там за краем рыщет тьма,
Как никогда, близка зима,
И тень твоя, мою обняв, уходит снова в путь.
(с)
Эйлин фон Берн - 18 лет, студент ВА, Светлый маг
|
| |
| |
| Eileen | Дата: Воскресенье, 27.07.2025, 14:48 | Сообщение # 3 |
|
Рядовой
Группа: Администраторы
Сообщений: 74
Статус: Оффлайн
| ***
Найденное Эдмундом контрзаклятие оказалось чертовски сложным и требовало одновременного участия нескольких магов, так что Эйлин в последующие дни не раз привлекали плести чары вместе с остальными. Впрочем, куда чаще ей доверяли черную работу: убирать каменное крошево, поддерживать огонь в импровизированном очаге, где не переставая заваривали травяной чай и отвары, поддерживающие бодрость и магические силы работников, доставлять скромные трапезы с кухни (в эти дни она до совершенства отточила заклинание рематериализации и в душе сама потешалась, что любой Хогвартский домовик мог бы ею гордиться). Девушка не жаловалась и изо всех сил старалась быть полезной, и ей охотно ей в этом способствовали.
Наставников Академии она практически не видела. Пару раз к ним в Северное крыло заглядывал Эйлерс, и еще некая рослая хмурого вида женщина, фамилию которой Эйлин назвали лишь однажды, и она не успела ее запомнить. Зато девушка постепенно узнавала своих временных соседок по комнате.
Корделия, в полном соответствии с именем*, оказалась сердечным и открытым человеком. Позже Эйлин узнала, что девушка обручена с Эдмундом. Он уже два года носил алый плащ, Корделии же предстояло посвящение будущей весной. В свои двадцать с небольшим она производила впечатление мудрого, рассудительного и совсем не воинственного человека. Эйлин не раз ловила себя на мысли, что ей куда легче представить девушку в архивах с пером в руке, или, на худой конец, у очага в окружении домочадцев, чем с мечом. На тренировках, которые старшекурсники устраивали от скуки и чтобы не растерять навыки, Корделия и впрямь не стремилась быть в первых рядах, но всё же, несмотря на внешнюю мягкость, в ней чувствовалась сила духа — и неплохие магические способности.
Саму Эйлин в спарринги пока что не брали, с ухмылками ссылаясь на ее юный возраст и то, что лазарет пока не работает в полную силу. Эйлин это задевало, но лишь немного: она не сомневалась, что возможность проявить себя ей еще представится, а пока сохранить силы для работы, которой было действительно очень много, было важнее.
Загадкой для нее оставались две другие девушки, особенно Гвендолин — надменная, как королева, староста выпускного курса.
Хотя Гвен трудилась в другом крыле Студенческого корпуса, Эйлин довелось пару раз увидеть ее в общении с другими ребятами. Староста со всеми держалась с неизменным достоинством, но вполне дружелюбно, и лишь с ней самой выказывала отчетливую холодность. Эйлин терялась в догадках, но спросить напрямую у нее пока что не хватало духу.
Что до Джейн, то та и вовсе казалась отрешенной и мало заинтересованной в происходящем вокруг. Корделия мимоходом объяснила, что Джейн готовится стать анимагом и все силы бросила на эту нелегкую задачу, поэтому практически не участвовала в общих занятиях. Эйлин всякий раз с
любопытством посматривала на соседку, но ее немногословная и несколько сомнамбулическая манера, если честно, внушала мало симпатии.
Меньше всего Эйлин в этот период нравились вечера. Когда стихали грохот работ и гул голосов, все расходились по компаниям и личным делам, она оставалась наедине с мыслями о матери и воспоминаниями о минувшем путешествии. Вечерние пирушки ее не привлекали, и, хотя Эйлин осознавала, что влиться в коллектив рано или поздно будет необходимо, пока она не могла себя пересилить. За исключением Гвендолин, к ней относились с небрежным и порой грубоватым дружелюбием, каким традиционно потчуют новичков студенческих братий. При отсутствии других первокурсников, это ощущалось особенно остро, и девушка отнюдь не стремилась становиться центральной мишенью подтруниваний и любопытных расспросов.
Корделия неизменно относилась к ней с вниманием и всегда была не прочь перекинуться словом, но свободные часы предпочитала проводить с женихом. Поэтому, учитывая равнодушие Джейн и холодную отстраненность Гвендолин, вечерами в маленькой спальне часто бывало тихо и тоскливо. Эйлин было одиноко в эти минуты, и она не раз с печалью думала о Фиделии. Вот уж кто и шуточкой мог подбодрить, и подсказать, что да как. Впрочем, девушка старалась не унывать и долгие часы проводила за чтением, благо библиотека была открыта и можно было допоздна затеряться среди высоких стеллажей, пока от бисерных строк не начинали слипаться глаза.
Эйлин как раз была поглощена очередным фолиантом, когда, дней через десять после возвращения в Академию, ее отвлек слабый, но отчетливый толчок в области сердца. Еще находясь мыслями в тексте, девушка подорвалась с места, ощутив радостное волнение, и схватилась за медальон. И точно: наставник слал ей весточку.
«Эйлин, тут такое дело… Я собрался помахать клинком. Если пожелаешь присоединиться, приходи».
«Конечно! Скоро буду, сэр», — стиснув медальон в пальцах, отозвалась девушка. Выбежав из библиотеки, она проскочила пару лестниц, влетела в общую комнату и заметалась в поисках предназначенного ей облачения студента. Был ранний вечер, и комната в этот час еще пустовала, так что спросить было не у кого. Но Эйлин не сдавалась; почему-то ей казалось очень важным явиться на эту первую в новом статусе тренировку в подобающем виде. Удивительное дело: наставник в который уже раз дал о себе знать именно тогда, когда она больше всего в нем нуждалась.
Наконец, не без помощи Манящих чар Эйлин отыскала в одном из шкафов сверток, помеченный ее именем. И спустя пару минут, напрочь позабыв обо всем на свете, уже осторожно расправляла складки белоснежной котты, всем своим видом являя воплощение собственной давней мечты.
Втайне потешаясь над своим полудетским восторгом, она все-таки никак не могла отойти от старенького зеркала, будто примеряла не скромный ученический наряд, а самое изысканное платье. Форма, о которой Эйлин грезила столько лет, сидела как влитая. Одно плохо, широкий добротный ремень оказался девушке явно не по размеру.
Проковыривая в жесткой коже дополнительную дырку, Эйлин невольно вообразила выражение лица мамы, когда та увидит похудевшую дочь, и твердо решила написать ей сразу же после тренировки. В конце концов, наставник сам предложил съездить домой, пока есть такая возможность…
Наконец, ремень был затянут подобающим образом. Эйлин торопливо закрепила на нем перевязь с палочкой и, небрежно стянув волосы в косу, направилась в Оружейную.
/Оружейная/
* предположительно, от лат. cor — "сердце".
...А там за краем рыщет тьма,
Как никогда, близка зима,
И тень твоя, мою обняв, уходит снова в путь.
(с)
Эйлин фон Берн - 18 лет, студент ВА, Светлый маг
|
| |
| |
| |
